Я назвал ее «Хроника одного похищения», хотя, по мнению некоторых, заглавие это не совсем соответствует факту похищения девяти человек. Тем не менее, все девять стали заложниками в результате одного коллективного террористического акта боевиков Эскобара.

Изначальный объем книги составил 800 страниц, затем он был вдвое сокращен. В последнем же варианте книга насчитывает примерно 600 страниц. Наверное, это будет самая толстая моя книга: она объединит под одним названием несколько сотен репортажей. «Хроника одного похищения» выходит сразу в четырех странах: Колумбии, Мексике, Аргентине и Испании.

После опубликования вашей последней книги репортажей прошли годы... Что побудило вас вновь обратиться к этому журналистскому жанру?

Ностальгия... Все это время мне не давала покоя ностальгия по репортажу. Наверное, оттого, что я начал свой творческий путь как репортер, стал профессиональным журналистом и, кстати, был одним из основателей латиноамериканского агентства «Пренса Латина». Ныне мне горько сознавать, что обозначилась тенденция к исчезновению репортажа — «звездного» жанра журналистики, как я его называю, — со страниц периодики во всем мире. Разумеется, я говорю о репортаже в его классической форме: ведь именно его характеризует полнота охвата событий и досконально точная информация, благодаря чему читатель ощущает себя непосредственным очевидцем происходящего.

Моя новая книга написана в традициях классического репортажа, хотя описываемые в ней события могут порой казаться более фантастическими, нежели самый смелый полет фантазии в моих художественных произведениях, — такова колумбийская действительность.

Как возник у вас замысел «Хроники одного похищения»?

Я давно и настойчиво искал тему для актуального репортажа. Однажды я узнал, что в поселке Чикинкаре поступил в продажу отравленный хлеб, и немедля направился туда. Но, прибыв на место, я обнаружил там шумное сборище вездесущих журналистов, примчавшихся туда, чтобы наблюдать, как небезызвестный Габо — так меня называют многие латиноамериканцы — будет делать репортаж. И я вынужден был отказаться от своего намерения, хотя продолжил поиски темы для репортажа.

Впоследствии мне посчастливилось встретить Маруху Пачон — родственницу ранее убитого эскобаровцами кандидата в президенты страны и одну из девяти человек, похищенных в августе 1990 года. Она рассказала, что пишет воспоминания о пережитом, и я предложил ей опубликовать их в виде репортажа в моей будущей документальной книге. В процессе работы над книгой мой замысел определился точнее: количество репортажей в ней значительно возросло. Я счел необходимым дать анализ политического и социального положения в стране в тот период. Это потребовало от меня напряженной, крайне трудоемкой работы на протяжении трех лет.

Каким предстает Пабло Эскобар на страницах вашей книги?

Он главный ее персонаж, и события последних двух лет его жизни легли в основу сюжета. Он предстает как живой человек, и вместе с тем некоторые его действия и по сей день остаются неразрешимой загадкой. Мне хотелось проникнуть в глубины психологии его незаурядной личности, движимой жаждой власти и жестокосердием, граничащим с садизмом, что не мешало ему почти трогательно заботиться о своих боевиках. Он, чье имя было овеяно всевозможными легендами, моментами представал передо мной как олицетворение могучих разрушительных сил, от которых зависела сама судьба колумбийского народа.

Эта книга по сути своей — о всеобщем безмерном страдании колумбийского народа, представителей самых разных его слоев. Ибо по воле наркомафии мой народ был поставлен на грань ужасной трагедии, возможно, катастрофы апокалипсического характера.

С момента гибели Пабло Эскобара минуло пять лет. Однако в прошлом году в Колумбии было убито 25 тысяч человек. Почему подобные преступления продолжают совершаться, и в таких масштабах?

Насилие присуще историческому развитию самых разных народов. В истории Колумбии оно, возможно, приобрело наиболее значительные масштабы. Это, в сущности, древний, имеющий глубокие корни феномен отечественной истории. Не удивительно, что ныне Колумбия вышла в лидеры по числу совершаемых убийств. Хуже всего, что мы притерпелись к преступлениям наркомафии, сжились с ними. И колумбийская пресса далеко не всегда, к сожалению, пишет о каждодневных убийствах и похищениях, в лучшем случае ограничиваясь крайне лаконичными сообщениями.

Я уверен, что одних указов правительства и ужесточения судебных мер явно недостаточно для искоренения наркомафии. Ибо в настоящее время в Колумбии она опутала своими сетями значительную часть членов правительства, конгресса и самого президента, которого обвиняют в использовании полученных от наркобизнеса денег для проведения предвыборной кампании.

Я глубоко убежден, что главное сегодня — радикально перестроить всю нашу систему воспитания и образования молодежи так, чтобы появились новые нравственные ориентиры, основанные на активном неприятии насилия и терроризма в любой форме. Не менее необходим новый моральный кодекс, предоставляющий возможность привлекать к ответственности за его нарушение всех, включая членов правящей элиты. Я полагаю, что осуществлению этих задач могли бы способствовать перевыборы президента и конгресса. Однако прежде всего нужно выявить и отстранить от власти всех коррумпированных политиков.

В свое время угрозы со стороны наркомафии расправиться с вами и членами вашей семьи вынудили вас покинуть Колумбию. Чем вызвано ваше возвращение на родину?

Наше правительство приняло ряд мер по защите наиболее известных колумбийских деятелей. Однако главной причиной моего возвращения было то, что за границей меня с неодолимой силой тянуло к моим корням, к земле, на которой я родился и вырос. Я не мог противиться этому зову — и поселился в Картахене. Мои зарубежные друзья недоумевают, как я могу жить и работать в такой стране, как Колумбия. Но ведь я колумбиец и останусь им, пока живу...

Обычно из дальних поездок я возвращаюсь в Боготу самолетом. И когда вижу знакомые холмы, над которыми порой громоздятся тучи, словно предвещая несчастье, меня охватывает страх... Долгие годы он преследовал меня во время полета. Однако я научился преодолевать его: находясь в самолете, я, как правило, правлю рукопись. Так, в прошлом году за длительный рейс из Мехико во Франкфурт-на-Майне я окончательно выправил рукопись новой повести «О любви и других напастях», благодаря чему своевременно сдал ее издателю.

...Самолет благополучно приземляется в Боготе. Я направляюсь в Картахену, вхожу в мой новый дом и тотчас звоню друзьям. Они приходят, и мы, радуясь нашей встрече, садимся за стол и празднуем... А между тем где-то в моем подсознании скользит тревога: ведь наше благополучие столь хрупко... Ведь многие колумбийцы, выходя из дома, не знают, возвратятся ли, и оставляют на всякий случай ключи у портье или дворника...

Поговорим о ваших творческих планах...

После завершения «Хроники одного похищения» я хочу написать три истории о любви, объединив их в одной книге. Много лет назад я прочел повесть одного из лучших прозаиков Японии, лауреата Нобелевской премии Ясунари Кавабаты «Спящие красавицы». Обычно, когда я читаю произведение другого писателя, которое мне очень, очень нравится, я чувствую себя необычайно счастливым. Однако тогда все было иначе — меня обуревала ужасная зависть, почти неодолимая зависть к ее автору... Я перечитывал очаровавшую меня повесть множество раз и все отчетливее сознавал: ведь именно произведение на эту тему — о Красоте поруганной, но непобежденной — я давным-давно мечтал написать. Ныне я принял окончательное решение — осуществить эту мечту, разумеется, обратившись к созданию самобытных образов и перенеся действие в дорогие мне места, в Барранкилью или Картахену, где я жил и учился в годы отрочества и юности. Впрочем, подобное не однажды случалось в истории мировой литературы. Скольких авторов прекрасных трагедий вдохновил легендарный образ самоотверженной Антигоны!..

Кому вы посвятили «Хронику одного похищения»?

Всем колумбийцам, невиновным и виновным... Посвятил с надеждой на лучшее будущее колумбийского народа.

Главная Обратная связь Ссылки