«Год Габриэля Гарсиа Маркеса в России» (2012)

Ведущий: — Книги Маркеса в России без купюр, в оригинальных классических переводах и в новых переводах. Книги выходят регулярно. И вот одну такую книгу мы представляем сегодня — «Хроника одной смерти, объявленной заранее». И с удовольствием представляю вам участников нашей сегодняшней дискуссии. Во-первых, у нас в гостях полномочный министр и советник при после республики Колумбия Рубен Дарио Флорес Арсива, Михаил Мишин — это переводчик той книги, которая стоит перед вами на столе (книжку можно приобрести на стенде АСТ, подписать у наших участников) и Елена Даниловна Шубина — редактор АСТ редакции. Итак, для начала о новой книге, Михаил, я попрошу вас сказать несколько слов о новом переводе этой книги, которым вы занимались и вообще об истории перевода Маркеса на русский язык, если можно, несколько слов.

Михаил Мишин: — Тут ни добавить ни убавить, все, что касается Маркеса, написано в предисловии. Это уникальный для меня случай перевода, который длился около тридцати лет, потому что так сложилось в моей биографии. Что можно сказать о Маркесе? Человек, который, если использовать его слова, освещает путь человека в этом мире, какими-то странными лучами надежды, и я считаю, что благодаря издательству АСТ и, в частности, благодаря Елене Даниловне, эта книга наконец вышла, потому что были правовые аспекты, были художественные, всякие проблемы. Я не профессиональный переводчик, я вообще самоучка, и поэтому если что-то конкретно будет по книжке, я скажу, а пока отдам микрофон Елене Даниловне.

Елена Шубина: — Я хочу сказать, что сегодня просто праздник, эта книга мне очень дорога, потому что даже в предисловии, когда вы прочтете, поймете какая романтическая история лежит. Книга эта обросла совершенно разными сюжетами, я, человек, который занимается только русской литературой, не зарубежной, тем не менее, Москва слухами полнится, и круг друзей друзей, интересующихся этим писателем, испаноязычной литературой, ну как-то вот собирались такие слухи, что писатель Мишин, я подчеркиваю, это писательский перевод, это важно, есть классические переводы, но вот хорошо, что читатель с ним уже познакомился... Я, честно говоря, долго отбивалась, я читала, ведь нюансы перевода, это есть нюансы, но два года назад я взяла его перевод прочитать в отпуск, и, прочитав, я не выдержала и послала ему смс, что я в полном восторге, и буду, что называется, жизнь класть, чтобы этот перевод был опубликован. Ну не то, чтобы это были какие-то безумные усилия, но, тем не менее, существует перевод, и не один, этой вещи, поэтому, чтобы опубликовать еще один перевод, нужно было некоторых в некоторой степени убеждать. Перевод действительно блестящий, перевод очень мужской. Перевод, на мой взгляд, принципиально отличающийся от предыдущих, я не говорю, что они плохие, но этот перевод прекрасного писателя. То есть, если вспоминать какие-то параллели, то это как Симонов перевел «Доктора Рэгтайм», примерно в таком ключе. Поэтому даже для тех, кто знает это сочинение Габриэля Гарсиа Маркеса, я очень советую этот перевод прочитать тоже. Ну вот прямо к ярмарке так получилось, очень надеемся, что будет возможность передать и показать эту книгу самому классику. Мы знаем, что он болен, но может быть хоть какая-то будет возможность. Спасибо.

Рубен Дарио Флорес Арсива: — Здравствуйте, Михаил, здравствуйте, Лена. Я очень рад, что нахожусь здесь, в России, где так любят Гарсиа Маркеса, и я думаю, что причина этой любви в самом таланте автора, потому что, как только что Миша говорил, у него парадоксальное чувство надежды, потому что, с одной стороны, это человек, который верит в силу поэзии, очень верит в то, что поэзия способна, как красота, спасти мир. И вот его книги — это такой момент, в творческом, поэтическом плане, спасения духа, спасения каждого человека, потому что он находит ответы на самые страшные вопросы. Поэтому я говорю, что очень парадоксальное понимание надежды у Гарсиа Маркеса, потому что, с одной стороны, он понимает и чувствует, что красота трансформирует мир, она как-то по-новому позволяет смотреть на мир глазами поэта, глазами его персонажей, но, с другой стороны, Гарсиа Маркес понимает, что в судьбе каждого человека есть такой момент, страшный момент, у каждого из нас, есть такое чувство столкновения со страшной силой, со страшным моментом жизни. И поэтому очень парадоксальное понимание творчества. А с другой стороны меня очень приятно удивляет, что здесь, на обложке книги, очень так выпукло выделено имя автора. Вот здесь идет такой графический способ, глубокий. Может быть это Гарсиа Маркес, который прощается сейчас со своей жизнью, вы знаете, что он сейчас очень сильно болен, дай бог, чтобы ему было очень много лет, но сейчас у него очень сложный момент. А вот с другой стороны указано имя переводчика. Это, по-моему, связано с нашей эпохой. Потому что вы помните, чтобы в предыдущих изданиях никогда не обозначалось имя переводчика. Я это только приветствую, меня это очень радует, потому что я сам являюсь переводчиком, я специалист в области русской литературы, я перевел Александра Блока, Александра Сергеевича Пушкина, были два издания своих переводов Пушкина в Испании и в Колумбии. И я считаю, что новый перевод Гарсиа Маркеса с прекрасным чувством юмора, но у Маркеса есть поэтический момент, и поэтому я думаю, что новый перевод даст пищу для размышления о творчестве Гарсиа Маркеса потому что он поэт, и поэтому я думаю невероятная «аудассия», не знаю, как это по-русски, смелость переводчика, я могу так свободно перевести слово «аудассия» как смелость, как отвага, я бы сказал, доблесть. невероятная отвага, что переводчик взялся за такой труд, где такой уровень языка, народный язык Колумбии и язык нашей страны и, собственно, гарсиа-маркесовский язык. Вот я сейчас представитель колумбийского посольства, я думаю, что это большое культурное событие.

Михаил Мишин: — Во-первых, мне хотелось бы сказать спасибо, во-вторых, надеюсь, что наши советники в Колумбии говорят по-испански так же как и мой собеседник, и я думаю, что он заслужил аплодисментов. Что касается моей фамилии на обложке, ну чувствуешь, как будто расписался на Медном всаднике, но, тем не менее, так это сделано. Что касается, вот мы говорили о Маркесе, я, честно говоря, потом только узнал, что у нас Год Маркеса, как-то я не подумал об этом. Когда-то у человечества были моральные авторитеты, говорят, они жили, вот был Толстой, Эйнштейн, вот мне кажется, что Маркес был из последних, потому что значение этого уменьшается, к несчастью, и то, что этот человек живет среди нас, его сердце бьется, и пусть оно бьется как можно дольше. Я думаю, это просто счастье. Итак, я думаю, что мне удалось просто получить наслаждение от того, что я этим так долго занимался, но может, это радость моя, разделят ли ее читатели, я не знаю. Ну собственно, это все, что я хотел сказать, пожалуй. Я тут недавно наткнулся в интернете, вот знаете, обсуждают книжки, и когда это делают... молоденькая девушка написала о Маркесе, «такое ощущение, что огромная пыльная комната, забитая вещами, и вот ее прорезает золотой луч солнца, так как он, не умеет никто». Собственно, у меня все.

Ведущий: — Спасибо. У меня тогда будет вопрос. Сегодня происходит совершенно эксклюзивная вещь, все, кто выступают сегодня, все, что здесь происходит здесь, на стенде, транслируется в интернет и выходит на портале «Имхонет», и его зрители тоже могут задавать вопросы. И вот среди этих вопросов позвольте я задам один. Это вопрос для всех троих. Вопрос следующий: «Как вы считаете, какое из всех произведений Маркеса лучше всего характеризует этого автора?». Есть ли такое произведение именно для вас? Пожалуйста.

Михаил Мишин: — Для меня — вот оно. Ну я не знаю другого аналога потому что, из того, что я читал в своей жизни, чтобы на таком объеме, не романического масштаба, так сказать, построить такое здание, что ли, такой мир, который сконцентрирован на таком маленьком пространстве. Это не значит, что я ставлю ниже его великие романы, и «Сто лет одиночества», и «Осень патриарха», все это читали. Это поразило меня здесь, и поэтому мы сидим здесь с этой книжкой.

Елена Мишина: — Ну для меня, как первая любовь, «Сто лет одиночества». Это было очень давно, и это было открытие нереальное совершенно. «Сто лет одиночества» и «Хроника смерти, объявленной заранее», в переводе Михаила Мишина.

Рубен Дарио Флорес Арсива: — Я совершенно согласен с тем, что говорили. Это перевод шедевра Маркеса «Хроника объявленной смерти». А для себя лично... Маркес ставил перед собой задачу находить суть человечества в небольшом пространстве, в комнате, в маленьком пуэбло, маленькой улице находить такие моменты жизни человека... Я думаю, что он всегда ставил эту задачу. И он прекрасно, виртуозно выполнил эту задачу в романе «Полковнику никто не пишет».

Михаил Мишин: — Я еще хочу сказать, если это интересно, когда это читаешь, как читатель какое-то произведение, понимаешь, что ты так не можешь, или так мог бы, или понимаешь как это. Я до сих пор не понимаю, как сделана эта вещь. Какое-то ускользающее мастерство, все возникает из ничего, и все повторяется, в каких-то витках, до сих пор не понимаю.

Ведущий: — Друзья, у нас почти истекло время, я хотел бы спросить Вас, Рубен Дарио. Я хотел попросить вас может быть проанонсировать мероприятия, которые, может быть, ждут любителей творчества Маркеса в ближайшее время вот в рамках этого года. Мы знаем, что уже были спектакли, во-первых, во-вторых, были выступления музыкантов, и колумбийские, и наши музыканты, российские для любителей как классической музыки, так и другой. Также выходили книги и были другие мероприятия в Институте Сервантеса. Скажите, есть ли еще что-то, что в ближайшее время состоится, куда можно придти, послушать и узнать что-то новое о Маркесе.

Рубен Дарио Флорес Арсива: — Да, это хороший вопрос. Я бы сказал, что самое важное событие, связанное с юбилеем Гарсиа Маркеса. Это появление новых читателей в России, появление нового перевода, новой интерпретации, среди поклонников, которые всегда были у Гарсиа Маркеса. Для меня это самое большое событие, что автор живой, что автор читается. Его произведение уму и сердцу читателя. Мы сейчас ведем переговоры с Институтом Сервантеса по поводу большой выставки с художественными произведениями русских художников, и я думаю, что в конце этого года с работами, своего рода интерпретациями разных аспектов творчества Гарсиа Маркеса будет иметь место в Институте Сервантеса. В Колумбии была всегда очень сильной традиция поэтического слова, Колумбия всегда славилась своими произведениями поэтов. И Гарсиа Маркес взял эту высокую традицию, которая в Колумбии существовала с давних пор, и сделал с этим языком прекрасное чудо, ускользающее от нас понимание, как это сделано. Большое спасибо.

Михаил Мишин: — Еще одно слово. Вот, что я хочу к этому сказать. Действительно, фантастический элемент у этого писателя, он заставляет работать ваше воображение. Есть много экранизаций Маркеса, они сами по себе неплохие, хорошие, но там конкретная картинка, у вас отключено воображение. Вы не получаете то, что получаете, читая его прозу. И поэтому перед художником стоит задача, сделать ускользающее что-то и сделать работу. Я хочу сказать о художнике, который делал эту книжку, о Андрее Бондаренко, мне кажется, он сделал замечательную работу, эту обложку, которая мне нравится. Я думаю, что он тоже заслужил вашего внимания.

Елена Мишина: — Я просто хочу добавить, что магия этого писателя и этого перевода была такова, что полгода, шесть месяцев Мишин, я и Андрей Бондаренко превратились в секту какую-то, которые говорят на понятном только им языке, у нас были разные варианты, эскизы, мы ломали над ними голову, мы ссорились, мы обсуждали. Мне кажется, что результат получился хороший.

Рубен Дарио Флорес Арсива: — Тут затронули вопрос о волшебстве, магии в творчестве Маркеса. я думаю, что это очень близко русскому духу и колумбийскому. Потому что в народных традициях России и Колумбии, вера в сверхъестественное начало очень сильно, и то, что Гарсиа Маркес сделал с этим мировоззрением народа, это замечательно. Он взял эту веру в сверхъестественное и стал с ним делать совершенно уникальный язык, поэтому у Маркеса есть столько читателей в России. Я вспоминаю сейчас Гоголя, я вспоминаю сейчас Достоевского, этот момент фантастики присутствует в романах Гарсиа Маркеса. И хочу поделиться с вами одним анекдотом. Гарсиа Маркес в своих мемуарах пишет о том, что самое сильное впечатление, которое произвело одно произведение искусства (он был еще юношей). Он на пароходе плыл по реке Магдалене, это главная река Колумбии, он читал «Двойника» Достоевского, и что это открыло ему дверь в мир фантастики.